 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
ненавистной Шавашу породы людей, которые разглагольствуют о том, что истинное
богатсво - не в увеличении имущества, а в
ограничении желаний, и которые осуждают взяточников, главным образом потому, что
сами ни разу не были на таком месте, где им предлагали взятку; И чем больше Шаваш
раздражался, тем больше
улыбался он собеседнику. Внезапно Шаваш спросил:
- Я, простой секретарь, не могу сравниться с вами в познаниях. Скажите, если бы вы
точно знали, что в ойкумене действует
некоторая тайная сила, совершенно, однако, не отраженная в донесениях и отчетах, что бы
вы сказали об этой силе?
Ученый ответил с улыбкой:
- Логически рассуждая, такая сила должна быть всемогущей. Вопрос ваш, впрочем, тонок
и напоминает определение бога, данное
Инаном. Инан доказывал всемогущество бога именно тем, что тот умеет скрывать от
недостойных любые доказательства своего
существования.
"Бес бы тебя побрал с твоими богами" - подумал чиновник.
Наконец явилась младшая из тетушек, которая уже сменила кофточку с мережкой на
какую-то другую, павлиньих цветов, и объявила, что платье высохло. Тетка жмурилась и
строила Шавашу глазки. Она
была наделена двумя признаками красоты из двадцати четырех.
Шаваш откланялся и ушел. С резной галлереи вслед ему глядела Идари, девушка с
воздушными рукавами, и ее младшая сестра,
баловница и хохотушка. Идари разболтала сестре о вертопрахе, спросившем "Повесть о
Ласточке и Щегле", и это сестра плеснула ведро с помоями.
- Ах, какой хорошенький, - сказала младшая сестра. - Миленькая, ведь он из-за тебя в
Небесную Книгу пришел. Он, верно, видел
тебя в розовом платье на полуденном празднике.
Идари покраснела. Ей, точно, приглянулся молодой чиновник; снился ночью, норовил
пощупать... Доселе ей никто не снился. Был, правда, один в Небесной Книге, давно уже,
варвар с голубыми глазами. Говорили, он из государева рода. Этот Кешьярта никогда
не улыбался и на нее не смотрел. Одет он был бедно, книги
подбирал странно. Идари казалось, что он тоже не из тех людей, которые проводят жизнь
в Небесной Книге, и ей казалось, что
ничего хорошего не выходит, когда в Небесной Книге начинают читать те, для кого она не
предназначена.
- Я так думаю, - сказала маленькая сестра, вертушка и хохотушка, - ты должна его
полюбить из одного только дочернего долга.
Потому что тот варвар, Кешьярта, сгинет мелким чиновником, а этот секретарь, если
смилостивится, похлопочет за нашего отца. Глядишь, воскресят.
* * *