 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
* * *
Киссур, со своею книжной бумагой, прошел беспрепятственно шесть ворот, - ворота
деревянные, медные, железные, гранитные,
нефритовые, серебряные, - и седьмую золотую арку, - и очутился в Небесном Дворце.
Небесный Дворец, - сам как город, улицы и переулки, тысячи складов и мастерских; небо
в серебряную сетку; и еще отдельно государев парк на тысячи шагов. Киссур, еще со
времени учебы в дворцовом лицее, помнил, что здание дворцовой тюрьмы -
далеко-далеко у левой реки. Но чтобы пройти к тюрьме, надобна была не бумага о книгах,
а настоящий пропуск, а для пропуска
надо было раздобыть где-нибудь в одиноком месте одинокого
человека.
Киссур пробрался в государев сад, нашел грот, который понравился ему больше прочих,
схоронился над кружевным чепчиком грота и
стал ждать. Ждал он почти до вечера. Много людей проходило мимо, проезжали
всадники, - но группами.
Перед гротом тянулась большая клубма. Как раз прошло время ирисов и баранчиков и
наступило время гвоздик и желтых роз. Днем пришли садовники в синих курточках с
желтыми тележками, вынули
из клумбы ирисы, время которых прошло, а на кустах-баранчиках
обрезали увядшие цветы и заменили их хрустальными шишками с
золотым наплывом.
Через два часа на дорожке показался еще один садовник. Все садовники некоторое время
работали вместе, а потом прочие ушли, а опоздавший остался со своими коробочками. Он
рассаживал
цветущую гвоздику: Киссур залюбовался его прилежанием. Садовник работал часа два, и
в два часа от его рук вся земля клубмы
покрылась цветущими гвоздиками. Наконец садовник встал, почистил коленки, сложил на
тележку пустые ящики, и зашел в кружевной
грот - отдохнуть. Киссур подумал: "Все-таки это человек из
народа, старательный, может быть, опора матери и детей: нехорошо будет, если его
придется убить". Киссур неслышно спрыгнул позади него и сказал:
- Друг мой! У меня с собой двадцать золотых госуда-рей. Я хочу отдать их тебе за твою
одежду и пропуск, а тебя связать. А если ты не согласен, я возьму их даром.
Садовник хотел закричать, обернулся...
- Киссур! - изумился он.
- Лух! - вглядевшись, сказал Киссур.
Это был, действительно, тот самый юноша, с которым Киссур подружился почти два года
назад и с которым вместе сидел в сарае на Даттамовом острове.
- Великий Вей! - сказал Киссур, - какое счастье, что я не убил побратима и такого
хорошего человека.
Он выпустил Луха, поклонился и спросил:
- Простите за недоумение, но я вижу, вам так и не удалось добиться справедливости и