 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
роскошна. Бьернссон лег, уткнулся лицом в подушки и заплакал. Он плакал довольно
долго, а потом
незаметно и глубоко заснул.
Когда Шаваш вышел из дома, пробило уже третью стражу. Именины были в полном
разгаре. Сият-Даш и инспектор по налогам плясали в обнимку в освещенном круге на
берегу пруда. Шаваш со странной
улыбкой наблюдал за Сият-Дашем. Это был единственный посторонний человек, который
знал, что именно Шаваш придумал арестовать
яшмового аравана.
- Ах, господин Шаваш, вот и вы, - возгласил Сият-Даш. Помилуйте! Луна, можно сказать,
спустилась с небес в вашу честь, а мы
лишены вашего присутствия, и вы беседуете с каким-то
отшельником!
Губы Шаваш дернулись. Ведь велено же было пьяной твари не упоминать о беседе,
велено! Молодой инспектор вошел в освещенный круг и уселся на высоком садовом
кресле.
- Я узнал много интересного, господин Сият-Даш.
- Сделайте милость, расскажите!
Шаваш мягко, подчеркивая каждое слово, начал:
- Господин Сият-Даш, - я прибыл в эту горную управу по поручению господина первого
министра, чтобы расследовать поданные на вас
жалобы. Стоны крестьян достигли государева трона; явившись месяц назад, я дал вам
испытательный срок. И что же? Угомонились ли
вы? Боги свидетели - нет! Окрестных крестьян вы вымогательством заставляли работать
на себя. Если в деревне случалась тяжба,
истец давал вам взятку и ответчик давал вам взятку; вы, дав
молодому Дахуну денег под проценты, взяли проценты его сестрой; мечтали погубить
судью Кеша, пользующегося доверием крестьян... Десять лет назад вы ограбили народ на
границе, взятками сумели
откупиться от неминуемой кары, предав собственного деверя, три года лицемерно носили
траур...
Тут только Сият-Даш посерел, упал инспектору в ноги и завопил:
- Виноват! За свои прегрешения заслуживаю казни!
- Первый министр, - холодно продолжал Шаваш - поощряет земледелие и торговлю,
уважает предприимчивость и честность, возвышает добрых и карает злых. Вы же,
пользуясь служебным
положением, бесстыдно вымогали взятки, издевались над подданными государя,
разрушали суть его политики... Я хотел терпеть, - но
это переполнило мое терпение!
И, вынув из рукава тяжелый сверток, который Сият-Даш вручил ему при встрече у
подножия холма, молодой инспектор швырнул взятку
прямо в лицо начальнику Белоснежного округа. Золотые монеты
раскатились по лужайке. Сият-Даш наклонился было за золотом, но Шаваш прокричал
страшным голосом: