 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Я была коротконогой, и у меня был лишний вес, потому что мне очень нравился пудинг
с клубничным джемом. Но как-то под вечер мы играли с отцом в теннис, и я неожиданно
выиграла, приняв напоследок такой трудный мяч, что сама удивилась. Бросила ракетку и
вдруг почувствовала, что могу все. Это ощущение возникло ни с того ни с сего, но я
почему-то ему сразу поверила.
- Догоняйте! - крикнула я и побежала. Братья кинулись вслед, и даже отец, уязвленный
проигрышем, решил взять реванш и принять участие в состязании. Я слышала за спиной
их топот и дыхание, но я смеялась над ними, и в тот момент, когда они почти нагнали
меня, припустилась вдвое быстрей. Я летела как на крыльях, не чувствуя своего лишнего
веса, и каждая мышца, каждая клетка превратились будто в туго натянутые паруса,
которые гнал попутный ветер. Только вперед! С того дня мной стали интересоваться
мужчины. Сто с лишним лет назад...
Рабочий полдень еще не кончился, улицы Столицы были тихи и безлюдны. Лишь
изредка проносились над головой разноцветные аэрокары. Мне навстречу семенящими
шажками двигался наш священник, и я инстинктивно перешла на шаг и поклонилась ему.
Он ответил на поклон, но не остановился поболтать, как обычно. Он не узнал меня. Еще
бы!
Зеркальная витрина. Нелепо, но я ожидала увидеть в ней себя. Ту себя. Коротконогую
стриженую девочку с лишним весом и прыщами на лбу, которые я приспособилась
прикрывать челкой. Но из зеркала на меня во все глаза смотрела Николь Брандо,
растрепанная, раскрасневшаяся от бега и очень хорошенькая. Чужое лицо. Моего больше
не было. Ни молодого, ни старого. Никакого. И снова это противное тянущее ощущение
под ложечкой, сдавливает горло. Лицо Николь в зеркале бледнеет на глазах. Я вцепляюсь
в решетку ограды, я борюсь с телом Николь, заставляя себя привыкнуть к этому лицу.
Моргаю, шмыгаю носом, высовываю язык, и оно в точности копирует мои гримасы. Я
улыбаюсь - оно отвечает улыбкой. Так-то лучше.
Надо причесаться. И сменить это не шедшее к ней платье. Забавно, что я еще обращаюсь
к себе в третьем лице.
Из селена красоты я вышла уже не похожей даже на Николь, Больше всего я напоминала
Тальму, популярную дикторшу телевидения, ведущую рубрику "Вопросы и ответы".
Выбрала с салоне мод сногсшибательный туалет, превысивший стандартную цену, и на
контроле назвала гражданский номер Николь, который мог быть фальшивым, как и ее
бумаги.
Компьютер пропустил меня. Значит, Николь Брандо действительно существовала и
жила в Столице, имела приличный доход. Но кто она, чем занимается? Десятки вопросов
о Николь вертелись в голове. Я не хотела думать о ней из-за возникающего каждый раз
неприятного ощущения и все-таки думала.
Теперь улицы были полны народа. Из ресторанов неслись ароматы всех кухонь мира. Я
уже забыла, что можно быть такой голодной. Я зашла в один из них. Публика удивленно
поглядывала на мой столик - там, кажется, было все, начиная с лукового супа и
пресловутого бифштекса с кровью и кончая трепангами. Все, что мне прежде запрещала
медицина. Я выпила рюмку вина и неожиданно обнаружила, что оно помогает мне забыть
о Николь. Тогда я выпила подряд три двойных джина, и мне стало окончательно все равно
- Ингрид я, Николь или сама Тальма. Мне было девятнадцать и хотелось веселиться
вовсю. Я поймала себя на том, что разглядываю мужчин за соседними столиками. Про эту
сторону жизни я тоже давным-давно забыла. Один из них подошел ко мне.
- Не составишь ли компанию, детка? Я покачала головой.
- Не нравятся боксеры? Зря. Боксеры - хорошие парни. Он в самом деле был не в моем
вкусе. Интересно, не во вкусе Ингрид или Николь? Какие мужчины нравились Николь? Я
совсем развеселилась.
У стойки бара сидел парень в "нашем вкусе". Легкая атлетика или теннис. Длинные,
эластичные мышцы. Выгоревшие на солнце волосы напоминали по цвету древесную