 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Нобелевскую премию Пастернаку дали не так за литературу, как за содомские грехи. Ведь
это открыто сказал глава Союза советских писателей Сурков. И еврей-выкрест Пастернак
тоже маскировался под бердяевского неохристианина. А потом, как перманентный
революционер-троцкист, расхваливает исподтишка все революции -- и 1905-го, и 1917-го,
и следующую революцию. Это лжехристианин, это замаскированный антихрист! -
Катакомбный христианин Зарем Волков так разволновался, словно он действительно
командовал операцией "Черный крест". - А в качестве дымовой завесы в западной прессе
поднимут обычные вопли и гвалт о демократии, либерализме, гуманизме, о борьбе за
свободу и права человека в СССР... Появятся всякие демократы-диссиденты, либералы-
инакомыслящие, гу-манисты-несогласники, идущие по стопам Пастернака... Нe
красивыми обещаниями выложена дорога в ад... За рыжим конем революции придет конь
вороной -- голод... А затем конь бледный -- смерть... Кони Апокалипсиса... Вот он какой --
этот чертов "Черный крест"... Нет, спасибо, нахлебались мы этих революций!
-- Итак, -- заключил генерал-архиепископ советской инк- Д визиции, -- хотите нам
помогать, гроссмейстер?
-- Да, но ведь у меня же, знаете, мания преследования... -- Ничего. Ведь у вас
маленькие личные счеты с американцами. Вот вы и рассчитаетесь с ними. Может быть,
это даже поможет вылечить вашу манию преследования. *
-- Ну хорошо, - сказал катакомбный христианин. - Поскольку это борьба с сатаной и
антихристом, то я согласен, товарищ... архиепископ. -- Он расстегнул сорочку и вытащил
маленький крестик, который висел у него на груди. -- Это крестик моего друга Ивана. Он
покончил самоубийством, когда американцы выдавали нас в Австрии, - В глазах человека-
компьютера опять блеснул голубой огонек. -- И крестик " Ивана стучит в мое сердце.
Кстати, операторы из "Черного креста" подкатывались и ко мне. Думали, что я
сумасшедший. Но я за этим "Черным крестом" уже сам давно слежу. Знаете, американцы
за мной следят, но и я за ними тоже слежу. А теперь, товарищ архиепископ, дайте мне
стенографистку, и я продиктую вам всю их московскую агентуру.
Глава 7. КОГДА ЦВЕТЕТ ЧЕРТОПОЛОХ
Дьявол опасен не тогда, когда он показывается и пугает пас, а только тогда, когда мы
не способны его усидеть.
Дени де Ружмон. Роль дьявола
Как только Борис Руднев стал президентом дома чудес, у него тоже начались всякие
чудеса. Прежде всего ему позвонил генерал-лейтенант Малинин, он же профессор каких-
то темных дел в 13-м отделе КГБ. Тот самый Малинин, который любил жаловаться, что у
него только фамилия сладкая, а работа довольно горькая.
Профессор темных дел звонил по делам и просил встретиться с ним. Но не на службе, а
в доме злого добра, где под золотым петушком, обитал красный папа Максим Руднев.
Когда Борис приехал, генерал-профессор Малинин сразу приступил к делу:
-- Наш красный папа жалуется, что вы, как Фома Неверный, его совершенно не
слушаетесь. Поэтому Максим Александрович просил меня, чтобы я поговорил с вами.
Дело в том, что теперь вы командуете домом чудес. Как вы уже знаете, дом чудес -- это
наш новьш спецпроект "Профсоюз святых и грешников", который родился от спецпроекта
"Чертополох". -- Профессор темных дел немножко поморщился: -- Но во всем этом
чертополохе есть некоторые м-м-м... маленькие колючки, о которые м-м-м... можно
уколоться. Поэтому меня приставили к вам в качестве, так сказать, ангела-хранителя. Так
вот, в порядке профилактики вам будет полезно познакомиться с тем, что мы официально
называем высшей социологией. А наши студенты-баловники неофициально назьшают это
черной социологией.
Наши студенты -- это избранные члены правительства СССР, атомные генералы и
адмиралы, члены ЦК партии, которым мы читаем специальные курсы в нашем Институте