 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Следом, втянув голову в плечи, понуро плелся Гоняло Мученик и боялся потерять свои
калоши. За папой, как козочка, прыгала Нина и сердилась:
-- Тьфу, у меня уже все ноги мокрые! И кому только пришла в голову эта глупая затея
идти в кино!
Процессию замыкал охотник за девушкой нового типа. Он с интересом наблюдал, как
Нина судорожно мечется, стараясь держаться от него подальше. Ничего, думал он, зато в
кино он хоть посидит рядом с героиней своего романа. Может быть, на экране будет
стрельба и от страха героиня прижмется к герою.
Но в кино Нина моментально спряталась между отцом и матерью, а Борис очутился
рядом с бабушкой. От старушки пахло перцем и ладаном, напоминая не то монастырь, не
то разбойничий вертеп. Хоть бы стрельбы не было, думал он, а то эта бабушка еще начнет
прижиматься.
После перерыва пришлось поменяться местами, и на этот раз Нина оказалась рядом с
Борисом. Когда героиня на экране заплакала, он осторожно погладил ручку своей
героини. Так, как делают все парочки на всех кино мира. Но девушка нового типа
судорожно отдернула руку и отодвинулась в сторону.
-- Эй вы там! -- раздался голос. -- Не мотайте головами! Все настоящие мужчины -- в
душе охотники и любят ту дичь, которая дается в руки не сразу. Какой интерес свернуть
шею домашней утке? Никакого. А вот дикая утка -- это совсем другое дело. Здесь нужно
встать ни свет ни заря и потом часами лазить по пояс в воде и зарослях камыша. Снизу
подмывает холодная водичка, сверху припекает горячее солнышко, а посередине
покусывают комарики. Разве это не удовольствие?
С этой точки зрения Нина была идеальнейшим объектом охоты. В руки она так просто
не давалась. Ни так ни этак.
Чтобы хоть как-то избавиться от родителей, Борис пригласил свою героиню в
плавательный бассейн. Уж сюда папа, мама и бабушка вряд ли увяжутся. Встретившись с
Ниной у воды, охотник с трудом узнал свою дичь.
Дома, когда Нина лезла отцу на колени, она казалась великовозрастным ребенком.
Теперь же, в купальном костюме, она выглядела совсем иначе. С любой точки зрения --
анатомической, поэтической или прозаической -- это было совершенное произведение
живой природы. Не слишком много, не слишком мало. Как раз то, что в искусстве
называется каноном. Не девушка, а богиня.
-- Пойдемте в воду, -- сказал он и протянул ей руку. --. Уберите ваши волосатые лапы!
-- зашипела богиня. "Порядки, как в музее, - подумал он. Смотреть можно, но руками не
трогать".
Он нырнул в воду с трамплина, а она подошла к другому концу бассейна. Вынырнув,
он увидел, что она, как и полагается купающимся богиням, стоит в воде по колени.
-- Плывите сюда! - позвал он.
Но Нина упорно не хотела покидать место, предназначенное для богинь.
-- В чем дело? -- спросил он. -- Я не умею плавать, -- призналась богиня. -- Давайте я
вас научу.
-- Нет, нет, уберите ваши противные лапы! Пойдемте лучше в буфет.
В буфете Нина проглотила полдюжины бутербродов с таким аппетитом, словно она
только что переплыла Ла-Манш-ский пролив. Затем она решительно заявила, что
соскучилась без папы и идет домой.
Борис анализировал ситуацию так. Конечно, Нина ведет себя немножко странно. Но
это вполне естественно, если знать новые классовые предрассудки советского общества и
учитывать, что Нина только маленькая секретарша.
Поскольку после революции частная собственность была уничтожена, в новом
советском обществе классовый отбор или селекция происходили в основном по линии
образования. И Борис хорошо знал это на собственном опыте.
Когда он учился в индустриальном институте, где ковали технократию, новое