 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
искателей приключений и идеалистов.
Штаб-квартира иностранного легиона находилась в поселке недалеко от Москвы,
который во время войны служил лагерем для немецких военнопленных. Когда немцы
уехали домой, в этом лагере с удовольствием поселились бездомные советские граждане.
Здесь ютились многие представители московской богемы и всякие неудачники,
которых так и называли -- недоделки. Неподалеку был дачный поселок, где жили
известные советские писатели и поэты, Переделкино. Поэтому соседний поселок, где
жила нищая богема и всякие неудачники, недоделки, стали называть Недоделкино. Так
это название и прилипло -- недоделки из Недоделкино.
В этом же Недоделкино приютился и иностранный легион. Сначала пополнение этого
иностранного легиона шло самотеком. Но постепенно родник стал иссякать, и тогда в
Научно-исследовательском институте -- НИИ 13 разработали какие-то специальные
методы. Результаты не заставили себя долго ждать.
В американском посольстве в Москве служил некий Вик-ки Кравсон, который
довольно долго сотрудничал с советской разведкой. Потом ему приказали собираться
домой в Америку. То ли посольство пронюхало о его связях с советской разведкой, то ли
Викки просто перепугался, но, так или иначе, Викки решил остаться в Советском Союзе и
объявил себя политическим беженцем. Так как для разведки он был теперь бесполезен, то
его сразу сдали на мыло -- в агитпроп.
Благодаря дипломатическому скандалу дело это получило мировую огласку. Поэтому в
хитром доме агитпропа из маленького Викки сделали большую шишку и решили, что ему
следует написать книжку. Викки сидел и пыхтел, но у него ничего не получалось. Тогда
книжку поручили писать ангелоподобному Адаму Абрамовичу Баламуту. Но посередине
книжки Викки разругался со своим ангелом-спасителем.
Кончать книжку поручили Чумкину-меньшевику, который был папой Чумкина-
большевика и который кормился около радио "Свобода" в качестве консультанта по
вопросам революции. Книжку назвали коротко и ясно: "Я избрал коммунизм! " Когда этот
коллективный труд был закончен, от него явно попахивало меньшевиками и троцкистами.
Троцкистский душок исходил от падшего ангела Баламута, который в глубине души был
немножечко троцкистом.
Книжку издали, конечно, под именем Викки Кравсона, который потом должен был
поделиться гонорарами с Бала-мутом и Чумкиным. Но когда дело дошло до дележки,
Викки вдруг заявил, что он написалкнижку сам, и не дал им ни копейки. Обиженные
писатели-призраки ходили по Москве и проклинали Викки на всех углах.
Об этом пронюхали иностранные журналисты, и Викки обвинили в мошенничестве.
Чтобы раздуть пропагандный эффект, хитрый дом агитпропа решил инсценировать в
Праге международный судебный процесс по обвинению журналистов в клевете на
честного Викки.
В качестве свидетеля противной стороны в Прагу приехала даже бывшая жена Викки;
Она громко плакала и повторяла,
что Викки был какой-то ненормальный, что он не хотел детей и все время заставлял ее
делать аборты. На про-. цессе Викки сделал себе шикарную завивку-перманент, кидался
на всех с кулаками и ругался непечатными словами. А выйдя на улицу, боялся, что его
убьют, и требовал себе двух телохранителей.
-- Припадки агрессивности и мания преследования, -констатировал начальник
агитпропа. -- Типичный шизофреник.
Процесс агитпроп, конечно, выиграл. Потом Викки женился на какой-то старухе, но
вскоре развелся. Для защиты от врагов он выпросил себе пистолет и вскоре подстрелил
человека, который по ошибке постучал в его дверь. С тех пор, выходя на улицу, бедный
Викки наклеивал себе фальшивую бороду и длинные усы.
Но все знали, где его найти -- в ресторане "Одесская чайная". Обычно он сидел там,
забившись в темный угол, с фальшивой бородой и приклеенными усами да еще надев