 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
-- Да вот за границей много- пишут о гомо совьетикус -- о советских людях нового
типа, которые появились после революции. И у нас об этом тоже пишут. Но вопрос этот
немножко спорный. Вот я и хочу написать роман на эту тему -- об идеальных советских
людях нового типа. Есть они, эти гомо совьетикус, или нет?
-- Ах ты вот о каких гомо, -- с некоторым облегчением в голосе сказал маршал
госбезопасности. -- На этот вопрос я могу тебе сразу ответить: и да -- и нет. Все это
старые типы на новый лад. Если хочешь серьезно заняться человеческими типами, то
сначала ознакомься с идеями Платона, категориями Канта и прототипами Юнга.
Откинувшись в кресле, маршал внимательно рассматривал своего младшего брата. Он
привык думать о нем как об озорном мальчишке, который с ним всегда спорил и которого
он называл Фомой Неверным. А теперь перед ним сидел взрослый мужчина, здоровый,
темнокожий, широкоплечий, с упрямым подбородком и наплевательскими огоньками в
темных глазах.
Глядя на Бориса, Максим вспомнил их родительский дом, старый орех у балкона... Тот
далекий весенний вечер, когда сладко пахло черемухой и когда он впервые встретил
Ольгу. Тихий ангел... А косвенной причиной этому был Борис. Потом
короткое семейное счастье, гордость отцовства -- и трагическая гибель любимой
красавицы жены. Тихий ангел, который испортил всю его жизнь.
Потом лунная снежная ночь, когда он передавал Борису закутанного в одеяло ребенка.
Тот вечер у черного пустого окна, когда он хотел пустить себе пулю в лоб и когда Борис
забрал у него из рук маленький браунинг Коровина. Тот самый браунинг, от которого
погибла его красавица жена. А потом умер и ребенок, и он остался один.
Маршал тяжело вздохнул, вспоминая те лихорадочные годы, когда он, чтобы найти
тайну гибели любимой жены, ушел в средневековую чертовщину и сатановедение, когда
он кропотливым трудом познавал тайны добра и зла, ума и безумия, жизни и смерти. Те
тайны, которые называют Богом и дьяволом и которые сделали его тем, кем он был
теперь. И ведь только один Борис знал то, что иногда и теперь беспокоило сердце
маршала, как старая рана.
Хотя после смерти Сталина многое в Москве переменилось, но в доме под золотым
петушком, где жил Максим, все было по-старому.
На письменном столе Максима лежала книжка в заграничном переплете. Хотя книжка
эта была довольно современная, изданная в Америке в 1956 году, но тема ее была та же
самая -- "Роль дьявола: очерк сатанизма в современном обществе" известного
швейцарского философа Дени де Руж-мона.
Видимо, Максим по-прежнему собирал во всем мире свежую техническую литературу
по своей специальности. Как раз то самое, чего инструктор агитпропа терперь не мог и
что вызывало у него вечные споры с Максимом. Когда-то Максим сам болтал, что он
красный кардинал и тайный советник Сталина. Потом до Бориса доходили слухи, которые
шепотом передавали на московских верхах, что меняются в Москве вожди и вождята,
министры и маршалы, но не меняется в Москве только один человек -- тайный советник
советских вождей, который сидит за красным троном, как красный папа. По секрету
шептали, что в Риме, мол, сидит папа римский, где-то притаился антипапа, а в Москве
сидит красный папа.
Работая за границей, Борис сам убедился, что и у вождей западного мира тоже
существуют какие-то тайные советники. Меняются президенты и премьер-министры, но
тайный советник остается. И всегда это почему-то еврей. И никто не знает, что он там
нашептывает на ухо вождям великих держав, которые решают судьбы мира.
Будучи инструктором агитпропа, Борис должен был доказывать, что ни Бога, ни
дьявола нет, а есть только Маркс и Ленин. А Максим люто ненавидел Маркса и Ленина и
во время Великой Чистки поголовно уничтожал всю ленинскую гвардию, а всех
настоящих марксистов загнал в концлагеря. И на письменном столе у красного папы опять
свеженькая книга по сатановедению.