 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
эффекты, о чем я с удивлением узнал от нее по отбытии Е. А. Но мало ли. Приехал В. с
проектором и слайдами, причем петь "Before the Dawn" отказался все пять раз, и далее мы
(я) с ним цветасто и за полночь словоблудили о литературе и политике. Что верно, то
верно, ничуть не содержательнее, чем вчера, хотя это с какой стороны смотря поглядеть,
да и впрочем вообще шут с ними и какая разница...
30. 9'88
Встал. Спел четыре раза "Before the Dawn" с Халфордом, без и молча. Сделал
трехрублевый суфокл. Поехал на работу, и притом рано (10 ч.); там уже вовсю тусовался
шеф, так что не зря. Проработал до двух. К полтретьему поехал на Крымский Вал на
выставку того гвоздиста из ФРГ, у которого все либо торчит, либо тащится. М. там тоже
присутствовала и торчала так же как и тащилась совместно с прочими. Еще там была пара
выставок и буфет, после чего мы расстались и я поехал за зарплатой. Вернулся, приехал
Д. потом Н. А., через еще потом вернулась М., и мы поли чай, смотрели слайды,
разговаривали, еще пили чай и разглядывали письмо А. В. к М., полученное сегодня -
круто шизофреничная схема с тучей мужских и женских символов. соединенных
красными и синими стрелками, причем символы были тоже разных цветов (все больше
лиловых и зеленых), все женщины перевернутые, кроме одной, а все мужики -
нормальные тоже кроме одного перевернутого. Д. сказал, что это, вероятно, план нового
секс-турнира; потом ему поплохело после сгущенки и он уехал, взяв с собой Н. А.,
проектор и слайды. Все. Больше не буду писать дневник.
КОЕ-ЧТО О ВЛИЯНИИ ЛУННОГО СВЕТА НА РОСТ СТОЛБОВ (увертюра)
*
- А хочешь, - сказал Касперский, - приобщу тебя к... альтовой импровизации?
И, упирая в пол виолончель, начал что-то. - Нет, не так, - возразил Голубой Джон, - ты
ее слишком давишь. Ты лучше возьми диезом...
... Но тут комната распахнулась, и в окно впорхнула семикрылая Плеятонетуда ("Ах,
здравствуйте! "). Скажем прямо, что на нее никто внимания не обратил, поскольку
времени и так было между тем.
- Мы горцы, - скандировал Вова под виолончелью, - мы старцы мы перцы! - И-и, еще
раз! - не унимался Гугенхеймер.
- Мы старцы мы горцы мы жалкие перцы!
- Прекрасно! Теперь у нас следует скерцо. Набычившись, взял Гугенхеймер три ноты,
но виолончель промолчала чего-то.
- Добавь канифоли, - советовал Вова. - Да нет, - объяснил ему Джон, - с ней херово...
Касперский ушел. Вслед ему монотонно шуршала листва, и протяжные стоны в
зажженном окне импровиза на альте - в пустом переулке он был президентом (поэзия
здесь пропадает на этом) вице-Уругвайского Общества по Перфорированию Отверстий
Зубами По Краям - тогда они будут быстрее (некоторые утверждают, что По Стеклу - но
не верьте им!!!). Потом остановился трамвай, и тень Касперского утонула в нем. Весь -
как окончатый выплеск света в тенистой трущобе, разбросал квадратики по булыжной
мостовой и, думает, гармония восстановлена... Но - нет. Желтые пассажиры морщатся от
боли, а Вова повторяет, упирая саксофон в колено:
- Мы старцы! Мы горцы мы перцы. Жалкие.
- Убогие! - поправляет его Гугенхеймер. - Ну да, (... да,... да,... да,... да! - эхо это), -
соглашается он, и тут в форточку влетает четырежды черепичный чумлоид с двумя
прорезями, на который также никто внимания не обратил, потому что он оказался как раз
недавно проколлапсировавшим Касперским непосредственно из трамвая.
- Эк Кассиопейку перекосило! - удивился Фламинго вблизи открытого окна, - И
окружающие созвездия отвяли куда-то... И вообще, я ожидал ее совсем, совсем в другом
полушарии!..
-... Да что вы знаете вообще о жизни! - возразил Пуэбло, - Скажите, что может быть