 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Стоит ли говорить, что я никогда не имел отношения ни к каким важным секретам и
тайнам; коммерческие наши тайны я сюда не отношу - по большому счету, это такая
чепуха... Наша фирма пока не разорилась, хотя уже перешагнула срок жизни, отпущенный
ей статистикой, но и не процветает, а скорее держится на плаву. Мелкие радости, мелкие
неприятности - это своего рода игра, имеющая значение только для тебя и еще
нескольких человек. Средний класс - фундамент стабильности и благосостояния
(кажется, из речи Президента).
Есть еще вариант - фатальный. Конечно, много лет прошло с тех пор, как пал режим
Нилтаса, и правительство у нас самое демократическое, и страшные полумистические
органы давно расформированы, переформированы и реформированы в цивилизованные
структуры, откуда можно даже потребовать свое досье; ну а вдруг снова? По привычке
начинаешь думать, что, когда, кому и где сказал - и холодная лихорадка страха ползет по
телу, потому что да, говорил всякое; учили нас демократии - и выучили, что же теперь
делать? Так каждого можно брать, не только меня.
И последний вариант - не было ничего. Ну что удивительного в том, что кто-то едет
тем же маршрутом, что и ты? Или что человек идет той же дорогой позади тебя? И
действительно ли это один и тот же человек? Я мог и обознаться по близорукости.
Память предательски подсовывает сегодняшний эпизод в кафе: я ловлю на себе
пристальный взгляд человека в сером плаще. Он хитро улыбается и кивает. Меня
охватывает озноб, я медленно отворачиваюсь и ухожу... Может, его вообще не было?
Наверное, это безумие, мания преследования, и мне надо обратиться к психиатру - и меня
вылечат. Но, может быть, тогда я больше не увижу Ее?
Так я размышлял, пока машина везла меня из шумного мигающего разноцветными
огнями центра на окраину, в район, справедливо именуемый спальным.
Улица была пуста. Ночь вступила в свои права, мертвенный свет фонарей и оранжевые
квадраты окон были только иллюзией человеческой власти. В который раз я почувствовал
себя словно в подводной лодке - окруженным невидимой, но враждебной средой. Воды я
боялся с детства - с тех пор, как чуть не утонул в море, когда мама зазевалась. Почему
нашим поведением управляют такие мелочи? Жалкие мы существа...
Машина остановилась и загудела, уведомляя меня о завершении программы. Это было
не совсем верно, потому что припарковалась она метрах в двадцати от дома, но сколько я
не нажимал кнопку выполнения, машина только гудела и с места не двигалась. Очевидно,
в ее электронных мозгах произошел какой-то заскок, но разбираться в этом сейчас не
было ни времени, ни сил. Переборов инстинктивный страх, я открыл дверцу и вылез из
машины.
Идти мне было всего ничего, но влияние ночи сразу обрушилось на меня. Стояла
удивительная тишина, слышны были только мои шаги. Около дома я увидел неровные
сполохи света - горел костер, вокруг него копошился маленький человечек; он лепетал
что-то и подбрасывал в огонь подобранный на улице мусор. Это был Арсен, безвредный
дурачок, живущий в нашем доме в каморке под лестницей. Я подошел поближе - языки
пламени завораживали меня, обещали встречу с Той, единственной... Человечек
обернулся, и вновь меня передернуло: на мгновение мне показалось, что я вижу лицо
человека из кафе, моего преследователя, его хитрую усмешку. Я зажмурил глаза, а когда
вновь открыл их, передо мной был Арсен - он неловко, по-китайски, кланялся - это была
его обычная форма приветствия. Я кивнул ему и вошел в дом.
Поднявшись на второй этаж и открыв дверь ключом, я щелкнул выключателем, надеясь
включить свет в прихожей. Света почему-то не было. Конечно, лампочка могла
перегореть. Я закрыл за собой дверь и прошел в комнату, чтобы включить свет там. Этого
не произошло. Я стоял посреди пустой квартиры, и это больше не была моя территория -
это были владения тьмы. В какое-то мгновение меня объял жуткий, панический страх,
несравнимый по силе с прежним, и тогда я выхватил из кармана спичечный коробок,
дрожащими пальцами взял сразу несколько спичек и резко чиркнул ими, словно вспоров