 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
что меня в будущем будут печатать.
--- Вообще говоря, для тебя "Румата" значит чрезвычайно много.
--- Да это жизнь моя, если так можно сказать! --- Но кроме нее ты еще чем-то
занимаешься?
--- Конечно. В настоящее время я учусь в аспирантуре механико-математического
факультета МГУ и работаю в НИВЦ МГУ. Это не приносит мне большого дохода, то
делает довольно насыщенной мою жизнь.
--- Чем ты занимаешься в свободное время, кроме писательства?
--- Кроме писательства? Читательством, разумеется. Мои увлечения относятся к
духовной сфере. Я пытаюсь не только прочитать, но и осмыслить, может, с чем-то
поспорить, выработать свою точку зрения. Конечно, я не служу примером здорового
образа жизни. Когда человек посреди лета и прекрасной погоды сидит дома, читает
книжки и смотрит телевизор... но вот есть это у
меня. Вообще, я домосед.
--- Какое у тебя отношение к руматовцам? --- Если человек может написать что-то
такое, чтобы брало за душу, чтобы это можно было читать и проникнуться, --- вот это
всегда я ощущаю как великую тайну, как что-то мистическое, причем мистически
прекрасное.
--- А по отношению к себе? --- Само событие, когда в голову приходит некая идея,
есть нечто сокровенное. Она постепенно обрастает какими-то подробностями, другими
моментами. Иногда вдруг работа заходит в тупик, и нужно следующее озарение.
--- Как ты пишешь? Вот тебя озарило... --- Я ношу идею некоторое время в голове.
Она должна взрасти, оформиться в нечто целостное. Не со всеми идеями это бывает,
иногда я в них разочаровываюсь. Но рассказ обязательно должен созреть, и только после
этого я переношу его на бумагу. Если речь идет о достаточно большом произведении, то
для него нужны другие второстепенные идеи или образы, и работа над ним продолжается
от озарения к озарению. После написания следует редактирование, то есть подбор более
подходящих слов, предложений, или исключение лишних деталей. Но это гораздо менее
одухотворенная работа.
--- Ты пишешь свои рассказы сначала от руки, а затем печатаешь, или...
--- Нет, я сперва все пишу от руки, и прежде чем они дойдут до машинки, они могут
претерпевать значительные изменения, а некоторые так и остаются в черновиках.
--- А почему так?
--- Наверное, все дело в чувстве ответственности. Когда я печатаю на машинке, то
возникает ощущение официоза. Может быть, это связано вообще с моим почтением к
печатному слову.
--- Есть ли у тебя "недоношенные" произведения, которые тебе нравятся, но ты никак
не можешь воплотить их в жизнь?
--- Конечно, есть. Например, я не могу придумать для них нужных подробностей. Это
может быть связано с ограниченностью моего жизненного опыта...
--- Что ж, будем надеяться на лучшее, а сейчас я заканчиваю интервью с Алексеем
Лебедевым.
Беседу вел К. Воронцов 1995
P. S. Что изменилось с тех пор? Немногое. Нормальных публикаций так и нет - если
не считать рассказ "Последний легион", опубликованный в альманахе "Космический век"
не только с сокращениями (на что я давал согласие), но и с совершенно бездарными
добавлениями, а редактура местами изменила смысл на противоположный: - <Так что
если хотите знать, как все было на самом деле, спросите лучше у меня.
По поводу моих рассказов в журнале "Если" было заявлено, что у меня отсутствует