 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
аппетитно пахнущее. Однако когда я наконец скрылся от ее преследования за железной
дверью подъезда, меня прошиб пот от облегчения.
Больше в воскресенье я на улицу не выходил.
Ночью мне приснился кошмар. Я вновь оказался на вересковых пустошах, под сенью
древних мегалитов.
Туманное небо озарялось багровыми сполохами. В нем, словно из ниоткуда, возникали
бесформенные черные кляксы. Жидкая тьма извергала сонмы сказочных чудовищ -
драконов, горгулий, химер... На земле тоже было неспокойно. Стоунхендж полыхал
голубым огнем, струи которого сплетались в человекоподобную фигуру со множеством
гибких рук. Они находились в непрерывном движении, посылая в небо очереди шаровых
молний. Судя по взрывам, молнии эти обладали большой разрушительной силой. Сверху
доносились дьявольские вопли ярости и боли.
Однако некоторым пришельцам удавалось достичь земли, где они принимали облик
огромных рогатых змей. Одна из таких тварей как раз направлялась в мою сторону, когда
я имел счастье наконец проснуться.
Начиная с понедельника, на меня свалилась куча проблем. Начальник лаборатории
выдвинул очередной проект применения компьютерной техники в мирных целях, и не
преминул подключить к нему меня.
Шумные и наглые студенты вымогали у меня зачеты и хорошие отметки, ссылаясь на
командировки, болезни, семейные проблемы и тяжелое детство.
В поликлинике потеряли мою карту с диагнозами за последние десять лет, без которых
Родина все еще имела возможность послать меня куда подальше.
В эти дни я не замечал ни бомжей, ни собак... И странных снов тоже не видел.
Кое-как расправиться с важнейшими делами удалось только к пятнице. Впрочем, я
прекрасно понимал, что это победа временная - как всегда. Однако предпочел забыть об
этом и расслабиться.
Завалившись на любимый диван, я решил почитать газету.
Прочел о взяточниках и казнокрадах в высших эшелонах власти (тюрьма по ним
плачет!), о проблемах армии (упаси Господи!), о финансовой стабилизации (давно пора!),
о новых веяниях в музыке и живописи (авангард, блин!) и прочих интересных вещах.
Наконец, я дошел до криминальной хроники.
Вообще-то обычно я ее не читаю. Сам факт, что люди грабят и убивают друг друга,
вместо того, чтобы жить в мире и согласии, всегда производил на меня удручающее
впечатление и подрывал веру в человечество вообще. Но в этот раз я увидел нечто
особенное.
Подпись сообщала о неопознанном трупе с рваными ранами на шее, груди и руках. А
на фотографии был мой знакомый бомж.
Честно говоря, я испытал чувство жалости и даже вины. И как его, беднягу,
угораздило?
Я решил было позвонить по указанному в газете телефону, но вовремя вспомнил, что
не знаю ни имени погибшего, ни адреса. Да и как я объясню, какое мы имеем друг к другу
отношение?
Помимо воли мои мысли снова начали принимать тревожный характер. Хорошо, если
это случайная смерть. Или месть прежних врагов за какие-то давние бандитско-
коммерческие обиды. А что, если это сделали Чужие? Может, они решили уничтожить
всю бывшую агентуру Неподвижных? Просто на всякий случай. Мой Голос как-то
объяснял, что установить новый контакт в тысячу раз труднее, чем поддерживать
старый... Я уже не мог понять, что говорит во мне - логика или паранойя.
Вечером неожиданно позвонила Маша. Я не слышал ее сто лет, но узнал сразу. - Да
пребудет с тобою Сила, - поздоровалась она. - И тебе того же, - осторожно пожелал я. -