 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
жизни, ко всему, что напоминает о ее мрачных глубинах. Я почему-то считал, что после
исчезновения Номера Тринадцатого мой моральный долг - продолжить его борьбу
доступными мне средствами. После каждой разоблачительной статьи ходил гордый, как
индюк, снисходительно принимая похвалы от начальства. Я не понимал тогда, что веду
бой с тенью, что вся моя деятельность давно просчитана и учтена в чьих-то дьявольских
планах, и мне милостиво разрешено изливать свою пассионарность на бумаге.
Тем временем Джеймс Хэрриш из неразборчивого в средствах политикана, демагога и
шута горохового превращался в харизматического лидера. Превращение это прошло для
всех как-то незаметно, но настал момент, когда нас ткнули носом в факты.
В один прекрасный день по всему городу оказались расклеены плакаты, которые проще
увидеть, чем описать. Текст был прост: "С Хэрришем - в будущее! " Был на плакате и сам
кандидат в мэры, но удивительным образом преображенный: и лицо, и фигура сочетали в
себе силу, красоту, мудрость и благородство, тем не менее сохраняя высокую степень
сходства с оригиналом. Человек на плакате простирал руку над миром - точнее, над
серебристой лунной равниной. На равнине стоял город - фантастический, с арками,
куполами и башнями - по-видимому, олицетворяющий светлое будущее. Подпись
готическим стилем гласила: "Новый Асгард". Стало быть, что-то вроде священного града
Китежа в местной мифологии.
Увидев такой плакат по дороге из дому на работу, а затем еще один, и еще (кто-то
здорово потрудился за ночь) я испытал острое чувство вины (накаркал!) и бессилия
(навоевался!). Может быть, зря я тревожил в своих статьях зловещие тени прошлого - они
взяли и приняли вызов!
И что же я нашел в редакции? Полный штиль. К новому этапу предвыборной кампании
здешняя публика отнеслась равнодушно. Обсуждали богемные новости, в частности -
выход на сцену новой музыкальной группы "Белые Братья" местного производства. Их
клипы, оказывается, в последние несколько дней без конца крутили по телевидению.
Знатоки глубокомысленно рассуждали о неопостмодернизме.
Ради интереса я решил выяснить, о чем идет речь, и зашел к двум чудакам, которые
вели рубрику "Музыкальный привет" - и сами они были с приветом; один ходил с
длинными, до плеч, волосами, а другой брил голову наголо. Вообще-то они были
друзьями неразлей-вода, но в этот раз готовы были вцепиться друг другу в физиономии.
Спор шел, как ни странно, опять-таки о "Белых Братьях". Бритый твердил, что это круто, а
волосатый визжал, что это фуфло. Ко взаимному удовольствию я взял на себя роль
третейского судьи, и мне дали просмотреть все клипы.
Не берусь хвастаться, что дар Джедая каким-то образом перешел ко мне, но очень
скоро я почувствовал себя нехорошо. Ритмичная музыка и череда быстро сменяющихся
кадров оказывали гипнотическое воздействие. Зрителя словно затягивало в некий
космический водоворот, внушая чувства ужаса и восторга одновременно. Подбор кадров
тоже был примечательный: новейшие компьютерные спецэффекты и черно-белая хроника
времен Второй Мировой, картины стихийных бедствий и загадочные лунные пейзажи.
Мне не понравилось, как часто мелькает на экране свастика - впрочем, в череде других
мистических знаков: от египетского креста до советских звезд.
- Да, - сказал я наконец. - Это не фуфло. Это гораздо хуже, - и посоветовал устроить
покадровый просмотр. Интуиция не подвела: в клипах было полно "невидимых" кадров -
тех, что влияют на подсознание. Язык, на котором вещали "Белые Братья", не был нам
вполне понятен - тут требовалась консультация специалиста - но при желании их можно
было привлечь за пропаганду сомнительных идей. Интересно, что в общий калейдоскоп
попал и знакомый плакат с Хэрришем. Можно было, конечно, заняться немедленным
разоблачением, но у меня тогда возникли сомнения: кто тут и за чей счет решает свои
проблемы?
Ответы на них давала сама жизнь. В тот же день Хэрриш провел очередной митинг
(люди уже ходили на них, как на работу)