 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
там делегацию от уроженцев Варнарайна, в национальных костюмах. Если б мы были в
этой делегации, то склад бы наверняка уцелел.
Киссур оглянулся и подошел к Раджуну.
- А ну оденься, - сказал он.
Лавочник перевернулся на песке.
- А что, - сощурился он на юношу, - разве мне дали десять палок, что я не могу показать
спину солнцу?
Все захохотали.
В следующее мгновение один из сыновей Алдона, из-за спины Киссура, вскинул рогатое
копье и вогнал его в глотку умника.
Люди повскакали с мест, но в этот миг внимание их было отвлечено новым
обстоятельством: племянник Алдона, бешено бранясь,
вталкивал во двор, одного за другим, только что арестованных дворцовых чиновников.
Пленники, связанные вместе, в своих
нарядных кафтанах и придворных шапках, походили на гирлянды праздничных тыкв,
которые продают на рынке в дни храмовых
торжеств, раскрасив всеми восемью цветами и семьюдесятью
оттенками. Воины пораскрывали глаза, увидев, что первым среди арестованных тащат
сына Чареники.
Киссур подошел к пленнику и ткнул его в грудь.
- Все вы, - сказал Киссур, - изобличены в кознях против государства и в сношениях с
бунтовщиками.
- Только попробуй отруби мне голову, - взвизгнул чиновник.
- Я вовсе не собираюсь рубить тебе голову, - возразил Киссур. Я раздену тебя и загоню в
этот чан с клеем. После этого купанья я заставлю тебя одеть опять твой нарядный
кафтанчик, и отдам тебя моим солдатам: и они начнут сдирать с тебя кафтан вместе с
кожей.
Тут лавочникам стало интересно, потому что раньше дворцовые чиновники драли с них
кожу, а чтобы они драли кожу с чиновников, - такого не было.
- Я невиновен, - взвизгнул Чареника-сын в ужасе.
- Это хорошо, если ты невиновен, - сказал Киссур, - в таком случае бог оправдает тебя.
- Каким образом? - встревожился чиновник.
- Вас тут двенадцать человек, связанных попарно. Каждый получит меч и будет драться с
тем, с кем он связан. Тот, кто невиновен, победит, а тот, кто виновен - проиграет. А того,
кто откажется, я вымажу клеем и отдам солдатам.
Чареника-сын оглянулся на цепочку чиновников и истерически захохотал. Дело в том, что
Киссур и Алдон так связали людей, что в каждой паре стояли смертельные враги, и мало
кто из них
отказался бы от возможности свести последние счеты.
Поединки продолжались три часа.
Когда все кончилось, Киссур обвел глазами своих воинов: лица у них налились кровью,
глаза пританцовывали, - эге-гей, да это уже были не прежние лавочники, это были те
самые аломы, чьи предки