 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
И был покой. Не верилось, что где-то в этом сне может прятаться опасность. И куда-то
ушло дикое напряжение этого невероятно длинного и насыщенного приключениями дня.
Я снял ботинки и повесил их на ближайший куст, прошелся по песку, чувствуя, как он
покалывает ноги и скрипит. Нет, совсем не так, как по желанию зморы скрипел под моими
ногами асфальт. Сейчас это был самый обычный скрип. Скрип песка под босыми
подошвами. И слава Богу.
Я посмотрел в ту сторону, куда убежал инуа. Его уже не было видно. Очевидно, он
нырнул в расположенный там, на противоположном конце этого сна-мечты
соединительный туннель.
Счастливого пути, моя чудная лошадка. Желаю тебе найти подходящий сон. Прости,
если это возможно, за то, что я уничтожил твой. Поверь, у меня не было выхода.
Я сплюнул на песок. Великий Гипнос! Не хватало мне еще расчувствоваться. У меня
не было выхода. Любой другой инспектор снов, на моем месте, поступил бы точно также.
А теперь я должен отдохнуть и, хотя бы на время, забыть обо всем. Можно даже
искупаться. Кстати, почему бы и нет?
Я разделся и развесил одежду на кустах. Слабый ветерок колыхал ее, играл рукавами
моей куртки, штанинами брюк. Будь моя одежда белой, получилось бы, что я развесил
флаги капитуляции.
А если и так? Разве что-нибудь от этого изменится? Вода была теплой. Она
подхватила меня, понесла, словно ласковые ладони матери.
Я отплыл от берега метров на сто и перевернувшись на спину, раскинув руки, замер,
отдавшись, доверившись воде, став ее частью, растворившись в ее покое.
И тут опять закричала озерная чайка. Что-то тупое и холодное ткнулось мне в бок. Я
вздрогнул, перевернулся на живот, нырнул и увидел большую рыбу с круглыми,
похожими на серебряные блюдца глазами. Видимо, я ее испугал, потому что рыба ударила
хвостом и ушла на глубину. Я смотрел как медленно, грациозно, она растворяется в
зеленоватой, скрывавшей дно дымке. А потом у меня кончился воздух и я вынырнул на
поверхность.
Через некоторое время, выходя из воды, я подумал, что так всегда и бывает. Стоит
увидеть нечто интересное, как кончается воздух и пора выныривать.
Я оделся и стал прикидывать, где бы можно было лечь. Почему-то мне не хотелось
уходить далеко от воды. Может быть, потому, что где-то там, в ее глубине, плавала рыба.
Чем-то она мне понравилась. А может быть, дело было вовсе и не в этом?
Наконец я решился и плюхнулся как был в одежде, на песок. И только тут
почувствовал насколько устал, ощутил, что каждая клеточка моего тела ноет и просит об
отдыхе. Глаза мои слипались. Медленно, но неотвратимо я соскользнул в небытие...
Вернувшись из небытия, я долго лежал на спине и смотрел в вечное, неизменное, как
египетские пирамиды, вечернее небо. Наверное, целых полчаса. Потом я сел и посмотрел
в сторону озера. Золотая дорожка на нем не сдвинулась ни на миллиметр.
И это было здорово. Это рождало спокойную, твердую как гранит уверенность.
В конце-концов здесь можно жить сколько угодно долго. Очень долго. Просто жить.
Никуда не спешить. Ничего не делать. Вернее, не так, делать только то, что хочется.
Сколько угодно долго. Конечно, была опасность, что меня найдет змора. Вот только
уж слишком малы были на это шансы. Нет, она очень терпеливая, она будет ждать меня в
том сне, где выход. День за днем, месяц за месяцем. Рано или поздно но все же она
устанет, и тогда я смогу прокрасться в шпионский сон и незамеченным ускользнуть в мир
снов.
Вот так.
Чем не план? Самое главное, не торопиться, не пороть горячку. Нужно просто
остаться в этом сне на некоторое время, осмотреться и подумать. Я уверен, что рано или
поздно, но я додумаюсь до чего-то лучшего. Да и чем плох тот план, который я только что
придумал?