 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
У меня, конечно, был соблазн рискнуть и перебежать в следующий туннель, но я не
рискнул. Вдруг змора уже наблюдает за этим сном? Тогда она меня легко засечет. Нет, я
уж лучше постою и подожду. Так вернее.
Между тем, вибрация за моей спиной, там, где был переходной туннель, усилилась.
Ну, еще бы! Я представил, как сон, в котором я только что был, схлопывается,
сминается, проваливается в безвременье и поежился.
Великий Гипнос! Остается только надеяться, что большинство его жителей все-таки
сообразят удрать в другие сны по соединительным туннелям. Совесть мне шепнула, что
во всем виноват я. Боже, да, я виноват. Но что я мог сделать без птицы-лоцмана?
Мне почему-то нестерпимо захотелось сесть. Нет, этого делать не стоит.
Я постарался расслабиться и приготовился ждать. Все усиливающаяся пульсация за
мой спиной, подсказывала, что осталось совсем немного.
Конечно, будь у меня птица-лоцман, я бы все сделал по-другому. Для начала я бы
оборвал энергетическую нить, соединявшую этот сон с логовом зморы. Таким образом,
она утратила бы над этим сном всякую власть. Потом я бы оборвал и закупорил
соединительные туннели, увеличил толщину стенок сна и превратил его в неприступный
бастион. После этого мне осталось бы лишь медленно, но совершенно неотвратимо,
продвигать этот сон к границе мира зморы.
У меня зачесалась нога. Ну вот, начинается.
Очень осторожно, как можно медленнее, я наклонился и почесал ее. Потом, так же
медленно, я выпрямился.
Скорее бы, что ли...
Сон, в котором я оказался, был довольно шизоидным, но ничего особенного из себя не
представлял.
Передо мной простирались покрытые короткой травкой холмы, по которым бродили
люди с квадратными головами. Они походили друг на друга, как близнецы. А может, мне
это только казалось? Очень трудно отличить друг от друга людей с одинаковыми
квадратными головами.
Вот один из них остановился и истошно закричал: - Ах, где ты, мой любимый Гессе!
Ночами и днями я жду, когда ты ко мне придешь! Я мечтаю о тебе! Я преклоняюсь перед
тобой! Я хочу быть твоим рабом. Я буду переписывать твои произведения, я буду их
заучивать и воспитаю в духе Гессеизма своих детей!
Пока он кричал, все квадратноголовые уселись на травку и достав из карманов по
горсти голубого песка, стали посыпать им головы. Через некоторое время на небе
вспыхнула розовая полоса и на ней зажглась золотая надпись "Зрите! ". Вскоре ее сменила
другая "Думайте! ". Потом появилась "Говорите! ". И наконец, как итог, вспыхнула
мертвенно бледная "Подыхайте! " Увидев эту надпись, все квадратноголовые упали на
спину и, задрав ноги вверх, истошно завопили.
Туннель за моей спиной бился и дрожал, словно живой. Он вибрировал настолько
сильно, что затрясся даже сон квадратноголовых. Почувствовав опасность, они с криками
бросились в дальний конец своего сна.
А я все ждал. Вот-вот из тоннеля должны были повалить спасающиеся бегством
обитатели погибающего сна. Я надеялся, что мне удастся проскочить этот сон вместе с
ними.
Вот-вот они должны были появиться. Я переступил с ноги на ногу.
И тут из тоннеля действительно повалили обитатели сна. Впереди всех спешил пузан в
черном костюме. Я уже хотел было присоединиться к их толпе, но в вдруг они
рассыпалась в стороны и из туннеля выскочил инуа.
Вот это везение!
Он походил на здоровенную, метров пяти длинной гусеницу, а толщиной был не менее
метра. Видимо, инуа был очень старый. К его бокам присосалось не менее десятка белых
червей-паразитов.